Абу-р-Райхан Мухаммад ибн Ахмад ал-Бируни
Книга наставлений по основам искусства астрологии

Абу-р-Райхан ал-Бируни и его "Книга наставлений..."
Роман Броль

Представляя читателям «Книгу наставлений по основам искусства астрологии» Абу-р-Райхана ал-Бируни (973–1048), хочется сказать несколько слов о том, в чём заключается несомненная уникальность этого астрологического трактата.

Во-первых, конечно же, уникальна сама фигура автора. Историки науки (начиная с Сартона) даже называют всю первую половину XI века «эпохой ал-Бируни», настолько значимой является фигура этого мыслителя для истории не только среднеазиатской, но и мировой науки. Разносторонние интересы, исследовательский дар, критический и поистине энциклопедический ум ал-Бируни делают его мысли об астрологии особенно ценными для современного читателя — ведь мы не привыкли в своём воображении связывать деятельность передовых учёных эпохи и занятие астрологией. С этим, кстати, связана характерная неоднозначность в оценке астрологических трудов ал-Бируни среди исследователей его научного творчества.

С одной стороны, невозможно не признать тот факт, что ал-Бируни уделял немалое внимание астрологии, причём самым разным её отраслям и направлениям. В своих сочинениях он выказывает прекрасное знание греческих, персидских и арабских астрологических источников и, более того, выступил в качестве переводчика и исследователя трудов по индийской астрологии (один из первых в арабском мире). Кроме того, он немало сделал для развития математического и астрономического аппарата астрологии, разработав таблицы движения планет, уточнив координаты «неподвижных» звёзд, предложив свою систему домов гороскопа, составив новые таблицы дирекций и профекций. Наконец, нельзя сбрасывать со счетов и славу ал-Бируни как искусного мастера предсказаний, нашедшую воплощение в целом ряде историй и легенд.

С другой стороны, ал-Бируни предостерегал своих читателей от чрезмерной веры в «приговоры звёзд», выказывал скепсис по поводу целого ряда положений современной ему астрологии и даже написал отдельный трактат против ложных утверждений астрологов (хотя следует признать, что этот трактат не дошёл до наших дней и потому мы не можем с уверенностью судить, в чём именно заключалась полемика). Отсюда некоторые историки делают вывод, что ал-Бируни в действительности был противником астрологии, и даже считают, что трактат, который мы предлагаем вашему внимаю в данной книге, «фактически разоблачает методы астрологов». Как писали авторы предисловия к 6-му тому собрания сочинений этого среднеазиатского учёного (Ташкент, 1975), «вынужденный составлять астрологические предсказания для тех, от кого он зависел, Беруни ясно видел вздорность догм и принципов астрологических предсказаний» (Избр. соч., т. VI, с. 15).

Однако беспристрастный читатель, обратившись к этому трактату, поймёт, что всё не так просто. Автор ни в одном месте своего труда (написанного, кстати, на закате лет и потому представляющего позицию зрелого и многоопытного учёного) не даёт возможности предположить, что им двигал разоблачительный пафос. Напротив, он подробно излагает астрологическое учение, отдавая много сил тому, чтобы читатели хорошо усвоили все ключевые понятия и принципы астрологии. Следует учитывать, что первыми читателями этого трактата и, как говорят в наши дни, «целевой аудиторией» были собственные ученики ал-Бируни. Если бы учёный был активным противником астрологии, то неужели бы он отдал столько сил для обучения своих учеников пустому и лживому искусству? Более того, судя по всему, уже в первоначальный замысел автора входило создание сразу двух версий трактата — на арабском и персидском языках (до наших дней дошло 14 арабских рукописей и 21 рукопись версии на языке фарси), что было бы просто невероятным в том случае, если бы учёный считал излагаемый материал не достойным серьёзного изучения. Несомненно, что этой изначальной установкой на расширение круга читателей за счёт двуязычия трактата ал-Бируни подчёркивал, какое большое значение он придаёт тщательному и корректному изложению астрологических концепций.

Учёный подчёркивал неразрывную связь астрологии с другими областями знания. Как говорит сам ал-Бируни во вступлении к «Книге наставлений...», «я начал с геометрии, затем перешёл к арифметике и числам, затем к устройству вселенной, а затем к приговорам звёзд, ибо лишь тот достоин звания звездочёта, кто полностью изучил эти четыре науки» (Избр. соч., т. VI, с. 21). Обратим внимание, что ал-Бируни в данном пассаже недвусмысленно указывает: для того, чтобы быть до стойным звания астронома («звездочёта»), досконально знать астрологию («приговоры звёзд») просто необходимо.

Представление об ал-Бируни как противнике астрологии проистекает из того факта, что он нередко сопровождает изложение материала критическими, порой весьма едкими комментариями. Однако это та критика, которую может себе позволить человек, хорошо разбирающийся в предмете. И не просто разбирающийся в нём, но и радеющий за своё дело, стремящийся к прогрессу в данной области знаний. Читатели могут убедиться в этом сами, обратившись непосредственно к тексту трактата.

Автор трактата признаёт, что астрология не может считаться точной наукой — по крайней мере, в том виде, как она практикуется в его время (ал-Бируни неоднократно приводит примеры расхождений между мнениями современных ему астрологов и мнениями астрологов более ранних эпох, чаще всего отдавая предпочтение последним). В отличие от многих античных и мусульманских учёных, ал-Бируни разграничивает астрономию с её несомненной надёжностью результатов и астрологию, степень доверия к выводам которой не может быть столь же велика. Вместе с тем, это не становится поводом для уничижительного отношения к «приговорам звёзд»; напротив, автор стремится обеспечить астрологическим концепциям наиболее надёжный фундамент — как посредством критического анализа расхождений между разными авторитетами, так и посредством максимального упрочения технической стороны астрологических расчётов.

Именно последний пункт объясняет уникальную структуру «Книги наставлений». Большинство сочинений средневековых исламских астрологов принадлежит к одному из двух жанров: это либо зидж (необходимые для астрологических расчётов астрономические таблицы с пояснениями), либо «Введение в искусство приговоров звёзд» ( сина`а ахкам ан-нуджум ), то есть руководство по интерпретации гороскопов. Однако «Книга наставлений» ал-Бируни не только совмещает в себе довольно подробное изложение астрономических сведений, характерное для зиджей, и не менее детальное изложение принципов астрологии, характерное для «Введений...», но и содержит целый ряд особых разделов по сопутствующим областям знаний. Так, для правильного проведения необходимых расчётов астролог должен иметь определённый уровень математических знаний, поэтому ал-Бируни включил в свою книгу разделы, посвящённые арифметике и геометрии. Далее, особого внимания удостоился «средневековый компьютер» — астролябия. Её описанию и правилам её использования посвящены 23 параграфа трактата. Кроме того, для построения гороскопа астрологу необходимо уметь определить широту и долготу места рождения (или события), а также знать хронологию и разные системы летосчисления, поэтому в трактате отдельно обсуждаются вопросы географии и календарные системы. В итоге, автор постарался в границах одной книги изложить не только астрономико-астрологическую информацию, но все ключевые сведения из самых разных областей знания, которыми необходимо владеть компетентному астрологу, обеспечив тем самым солиднейший базис собственно астрологической части трактата. Согласитесь, это никак не вписывается в образ учёного, якобы стремившегося всеми силами доказать ложность астрологического учения.

Таким образом, несомненно, что к ал-Бируни непри меним ни ярлык «страстного астролога», ни ярлык «яростно го противника астрологии». Это был учёный с открытым умом, не боявшийся оспорить мнение авторитетов, если это мнение расходится с тем, что подсказывает ему здравый смысл — но вместе с тем, ал-Бируни вовсе не был ниспровергателем астрологии, готовым, говоря словами Кеплера, в критическом запале «выплеснуть вместе с водой и ребёнка». Ал-Бируни признаёт, что астрология предоставляет особые возможности для осмысления явлений и процессов окружающего мира, осознавая при этом, что данная область знаний требует не слепого следования авторитетам и простого зазубривания, а вдумчивого осмысления и отделения зёрен от плевел.

Но по достижении этого места рассуждений ал-Бируни действительно выказывает критическое отношение к астрологии. Однако это не есть критика «прогрессивного учёного» по отношению к «верованиям прошлого», а скорее напротив, тревога человека верующего по отношению к научному учению, овладение которым искушает чрезмерной властью над судьбой и может привести к забвению того, что наши судьбы в руках Аллаха. В душе среднеазиатского мыслителя разыгрывался внутренний конфликт, подобный конфликту в душе Дарвина, мучительно переживавшего осознание того, что его теория происхождения видов и его деятельность как учёного противоречит его же вере искреннего христианина. Ал-Бируни считал, что совершенствование искусства астрологии приводит к увеличению опасности для духовной жизни человека. Испытания, дающиеся нам свыше, являются одним из важнейших этапов нашего духовного пути. А вооружившись знанием астрологии (в частности, учением об элекциях), человек может сконцентрироваться на том, чтобы избегать подобных испытаний, и потому, по мнению ал-Бируни, к астрологии, «как правило, склоняются сердца только тех, кто представляет себе наслаждение как спасение от физических мучений, а пользу — лишь в мирских благах» (Канон Мас‘уда, с. 449). Но тому человеку, который предпочитает мирским благам путь духовного развития, скорее следует питать отвращение к астрологии и её прогнозам. Такой ход рассуждений и явился причиной слегка пренебрежительного и даже несколько насмешливого тона, который проскальзывает в сочинениях среднеазиатского мыслителя по отношению к «приговорам звёзд». Но мы должны понимать, что во многом это самоирония ал-Бируни как мусульманина по отношению к ал-Бируни — учёному и астрологу.